И. В. СТАЛИН Я. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
9 апреля 1928 г.
Передай Яше1 от меня, что он поступил, как хулиган и шантажист, с которым у меня нет и не может быть больше ничего общего. Пусть живет, где хочет и с кем хочет.
И. Сталин
1928 г. 9 апр[еля]
АП РФ. Ф. 45. Оп. 1. Д. 1550. Л. 5. Автограф.
Н. С. АЛЛИЛУЕВА И. В. СТАЛИНУ
28 августа 1929 г.
Дорогой Иосиф.
Как твое здоровье, поправился ли и лучше ли чувствуешь себя в Сочи? Я уехала с каким-то беспокойством, обязательно напиши. Доехали хорошо как раз к сроку. В понедельник 2/IХ письменный экзамен по математике, 4/IХ физическая география и 6/IХ русский яз.2 Должна сознаться тебе, что я волнуюсь. В дальнейшем дела складываются так, что до 16/IХ я свободна по крайней мере это сейчас так говорят, какие будут изменения в дальнейшем не знаю. Словом пока никаких планов строить не могу, т. к. все “кажется”. Когда будет все точно известно напишу тебе, а ты мне посоветуешь как использовать время. Москва нас встретила холодно. Приехали в переменную погоду—холодно и дождь. Пока никого не видела и нигде не была. Слыхала как будто Горький поехал в Сочи, наверное побывает у тебя, жаль, что без меня— его очень приятно слушать. По окончании моих дел напишу тебе о результатах. Тебя же очень прошу беречь себя. Целую тебя крепко, крепко, как ты меня поцеловал на прощанье.
Твоя Надя
P. S. Вася с 28/VIII ходит в школу.
Там же, л. 6—7. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
29 августа 1929 г.
Татька!
28-го августа послал тебе письмо по адресу: “Кремль, Н. С. Аллилуевой”. Послал по аэропочте. Получила? Как приехала, как твои дела с Промакадемией, что нового,— напиши.
Я успел уже принять две ванны. Думаю принять ванн 10. Погода хорошая. Я теперь только начинаю чувствовать громадную разницу между Нальчиком и Сочи в пользу Сочи. Думаю серьезно поправиться.
Напиши что-нибудь о ребятах.
Целую.
Твой Иосиф.
29/VIII—29
Там же, л. 8. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
1 сентября 1929 г.
Здравствуй Татька!
Получил Твое письмо. А мои два письма получила? Оказывается, в Нальчике я был близок к воспалению легких. Хотя я чувствую себя много лучше, чем в Нальчике, у меня “хрип” в обоих легких и все еще не покидает кашель. Дела, черт побери...
Как только выкроишь себе 6—7 дней свободных, катись прямо в Сочи. Как дела с экзаменом?
Целую мою Татьку.
И. Сталин
Там же, л. 9. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
16 сентября 1929 г.
Татька!
Как твои дела, как приехала?
Оказывается, мое первое письмо (утерянное) получила в Кремле твоя мать3.
До чего надо быть глупой, чтобы получать и вскрывать чужие письма.
Я выздоравливаю помаленьку.
Целую.
Твой Иосиф
Там же, л. 15. Автограф.
Н. С. АЛЛИЛУЕВА И. В. СТАЛИНУ
(между 16 и 22 сентября 1929 г.)
Дорогой Иосиф.
Твое письмецо получила. Очень рада, что твои дела налаживаются. У меня тоже все пока идет хорошо за исключением сегодняшнего дня, который меня сильно взволновал. Сейчас я тебе обо всем напишу. Была я сегодня в ячейке “Правды” за открепительным талоном и конечно Ковалев4 рассказал мне о всех своих печальных новостях. Речь идет о Ленинградских делах. Ты, конечно, знаешь о них, т. е. о том, что “Правда” поместила этот материал без предварительного согласования с Ц.К., хотя этот материал видел и Н. Н. Попов и Ярославский5 и ни один из них не счел нужным указать Партийному отделу “Правды” о необходимости согласовать с Ц.К. (т. е. Молотовым6). Сейчас же после того как каша заварилась, вся вина пала на Ковалева, который собственно с ред. Бюро7 согласовал вопрос.
...Жаль, что тебя нет в Москве. Я лично советовала Ков[алеву] пойти обязательно к Молотову и отстаивать вопрос с принципиальной стороны, т. е. если считают, что его нужно снять, так это должно быть сделано без обвинения в партийной невыдержанности, Ковалевщины, зиновьевщины и т. д. Такими методами нельзя разговаривать с подобными работниками. Вообще же говоря он теперь считает, что он деист[вительно] должен уйти, т. к. при подоб[ных] услов[иях] работать нельзя.
Словом я никак не ожидала, что все так кончится печально. Вид у него человека убитого. Да, на этой комиссии у Серго Крумин заявил, что он не организатор, что никаким авторитетом не пользуется и т. д. Это чистейшая ложь.
Я знаю, что ты очень не любишь моих вмешательств, но мне все же кажется, что тебе нужно было бы вмешаться в это заведомо несправедливое дело.
До свиданья, целую крепко, крепко. Ответь мне на это письмо.
Твоя Надя
P. S. Да, все эти правдинские дела будут разбираться в П. Б. в четверг.
26/IХ.8
Иосиф, пришли мне если можешь руб. 50, мне выдадут деньги только 15/
IХ в Промак[адемии), а сейчас я сижу без копейки. Если пришлешь будет хорошо.Надя
Там же, л. 16—24. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
23 сентября 1929 года
Татька!
Получил письмо на счет Ковалева. Я мало знаком с делом, но думаю, что ты права. Если Ковалев и виновен в чем-либо, то Бюро редколлегии, которое является хозяином дела,—виновно втрое. Видимо в лице Ковалева хотят иметь “козла отпущения”. Все, что можно сделать, сделаю, если уже не поздно9.
У нас погода все время вихляет.
Целую мою Татьку кепко, очень ного кепко.
Твой Иосиф
23/IХ—29 г.
Там же, л.
25. Автограф.И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
Твой Иосиф
25 сентября 1929 г.
Татька!
Забыл послать тебе деньги. Посылаю их (120 р.) с отъезжающим сегодня товарищем, не дожидаясь очередного фельдъегера.
Целую.
Твой Иосиф
25/IХ—29 г.
Там же, л.
26. Автограф.Н. С. АЛЛИЛУЕВА И. В. СТАЛИНУ
27 сентября 1929 г.
Дорогой Иосиф,
Очень рада, что в деле Ковалева ты “выразил” мне доверие. Очень жаль, если ни чем нельзя будет скрасить эту ошибку. Ты мне в последних двух письмах ни слова не пишешь о своем здоровье и о том, когда думаешь вернуться...
Твоя Надя
27/IХ—29 г.
Там же, л. 27. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
2 июля [1930]10
Татька!
Получил все три письма
11. Не мог сразу ответить, т. к. был очень занят. Теперь я, наконец, свободен. Съезд кончится 10—12. Буду ждать тебя, как бы ты не опоздала с приездом. Если интересы здоровья требуют, оставайся подольше.Бываю иногда за городом. Ребята здоровы. Мне не очень нравится учительница
12. Она все бегает по окрестности дачи и заставляет бегать Ваську и Томика13 с утра до вечера. Я не сомневаюсь, что никакой учебы у нее с Васькой не выйдет. Недаром Васька не успевает с ней в немецком языке. Очень странная женщина.Я за это время немного устал и похудел порядком. Думаю за эти дни отдохнуть и войти в норму.
Ну, до свидания.
Це-лу-ю.
Твой Иосиф
Там же, л. 31, 32. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
2 сентября 1930 г.
Татька!
Как доехала до места? Как твои дела? Что нового? Напиши обо всем, моя Таточка.
Я понемногу оправляюсь.
Твой Иосиф
Целую кепко.
2.IХ—30
Там же, л. 33. Автограф.
Н. С. АЛЛИЛУЕВА И. В. СТАЛИНУ
5 сентября 1930 г.
Здравствуй Иосиф!
Посылаю тебе просимые книги, но к сожалению не все, т. к. учебника английского] яз[ыка] не могла найти. Смутно, но припоминаю как будто он должен быть в тех книгах, которые в Сочи на столе в маленькой комнате, среди остальных книг. Если ее не окажется в Сочи, то я не могу понять куда могла она деваться. Ужасно досадно...
Целую Надя
Там же, л. 34, 35. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
30 сентября 1929 г.
Татька!
Письмо получил. Передали ли тебе деньги? Погода у нас выправилась. Думаю приехать через неделю.
Целую крепко.
Твой ИОСИФ
30/I
Х—29 г. Там же, л. 28. Автограф.Н. С. АЛЛИЛУЕВА И. В. СТАЛИНУ
1 октября 1929 г.
Здравствуй дорогой Иосиф.
Письмо с деньгами получила. Большое спасибо. Теперь ты наверное уже скоро—на днях приедешь, жаль только, что у тебя будет сразу масса дел, а это совершенно очевидно. Посылаю тебе шинель, т. к. после юга можешь сильно простудиться. С очередной почтой (воскресной 29/IХ) жду от тебя письмо. У нас пока все идет хорошо.
Приедешь обо всех делах расскажу. На днях заходили Серго с Ворошиловым. Больше никто, Серго рассказал, что писал тебе о делах и вообще о том, что тебя уже ждут. Ну, приезжай, хотя я и хочу, чтобы ты отдохнул, но все равно ничего не выйдет более длительно.
Целую тебя крепко. Напиши, когда приедешь, а то я не буду знать когда мне остаться, чтобы тебя встретить. Целую тебя.
Твоя Надя
1/I
Х—29 г. Там же, л. 29. Автограф.И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
21 июня [1930 г.]14
Татька!
Напиши, что-нибудь. Обязательно напиши и пошли по линии НКИД на имя Товстухи (в ЦК)
15. Как доехала, что видела, была ли у врачей, каково мнение врачей о твоем здоровье и т. д.—напиши.Съезд откроем 26-го
16. Дела идут у нас неплохо. Очень скучно здесь.Таточка. Сижу дома один, как сыч. Загород еще не ездил,—дела. Свою работу кончил. Думаю поехать за город к ребяткам завтра—послезавтра.
Ну, до свидания. Не задерживайся долго, приезжай поскорее.
Це-лу-ю Твой Иосиф
Там же, л. 30. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
8 сентября 1930 г. Татька!
Письмо получил. Книги тоже. Английского самоучителя Месковского (по методу Розендаля) у меня здесь не оказалось. Поищи хорошенько и пришли.
К лечению зубов уже приступил. Удалили негодный зуб, обтачивают боковые зубы и, вообще, работа идет вовсю. Врач думает кончить все мое зубное дело к концу сентября.
Никуда не ездил и ездить не собираюсь. Чувствую себя лучше. Определенно поправляюсь. Посылаю тебе лимоны. Они тебе понадобятся.
Как дело с Васькой,17 с Сатанкой?
Целую кепко ного, очень ного.
8/IХ—30 Твой Иосиф
Там же, л. 36, 37. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
24 сентября 1930 г.
Татька!
Получил посылку от тебя. Посылаю тебе персики с нашего дерева.
Я здоров и чувствую себя, как нельзя лучше. Возможно, что Уханов видел меня в тот самый день, когда Шапиро поточил у меня восемь (8!) зубов сразу, и у меня настроение было тогда, возможно, неважное. Но этот эпизод не имеет отношения к моему здоровью, которое я считаю поправившимся коренным образом.
Попрекнуть тебя в чем-либо насчет заботы обо мне могут лишь люди, не знающие дела. Такими людьми и оказались в данном случае Молотовы. Скажи от меня Молотовым, что они ошиблись насчет тебя и допустили в отношении тебя несправедливость. Что касается твоего предположения насчет нежелательности твоего пребывания в Сочи, то твои попреки также несправедливы, как несправедливы попреки Молотовых в отношении тебя. Так, Татька.
Я приеду, конечно, не в конце октября, а много раньше, в середине октября, как я говорил тебе в Сочи. В видах конспирации я пустил слух через Поскребышева, о том, что смогу приехать лишь в конце октября. Авель, видимо, стал жертвой такого слуха. Не хотелось бы только, чтобы ты стала звонить об этом. О сроке моего приезда знают Тятька, Молотов и, кажется, Серго.
Ну, всего хорошего.
Целую кепко ного.
Твой Иосиф
24/IХ—30
P. S. Как здоровье ребят?
Там же, л. 43—45. Автограф.
Н. С. АЛЛИЛУЕВА И. В. СТАЛИНУ
6 октября 1930 г.
Москва, 6.X.30 г.
Что-то от тебя никаких вестей, последнее время. Справлялась у Двинского о почте, сказал, что давно не было. Наверное путешествие на перепелов увлекло, или просто лень писать.
А в Москве уже вьюга снежная. Сейчас кружит во всю. Вообще погода очень странная, холодно. Бедные москвичи зябнут, т.к. до 15.X. Москвотоп дал приказ не топить. Больных видимо-невидимо. Занимаемся в пальто, так как иначе все время нужно дрожать. Вообще же у меня дела идут неплохо. Чувствую себя тоже совсем хорошо. Словом теперь у меня прошла уже усталость от моего “кругосветного” путешествия и вообще дела, вызвавшие всю эту суетню также дали резкое улучшение.
О тебе я слышала от молодой интересной женщины, что ты выглядишь великолепно, она тебя видела у Калинина на обеде, что замечательно был веселый и тормошил всех, смущенных твоей персоной. Очень рада.
Ну, не сердись за глупое письмо, но не знаю стоит ли тебе писать в Сочи о скучных вещах, которых к сожалению, достаточно в Московской жизни. Поправляйся. Всего хорошего.
Целую.
Надя
Р. S. Зубалово абсолютно готово очень, очень хорошо вышло.
Там же, л. 48—49. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
8 октября 1930 г.
Татька!
Получил твое письмо.
Ты что-то в последнее время начинаешь меня хвалить.
Что это значит? Хорошо, или плохо?
Новостей у меня, к сожалению, никаких. Живу неплохо, ожидаю лучшего. У нас тут испортилась погода, будь она проклята. Придется бежать в Москву.
Ты намекаешь на какие-то мои поездки. Сообщаю, что никуда (абсолютно никуда!) не ездил и ездить не собираюсь.
Целую очень ного, кепко ного.
Твой Иосиф
8/Х—30
Там же, л. 50—51. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
9 сентября 1931 г.
Здравствуй, Татька!
Как доехала, обошлось без приключений? Как ребятишки, Сатанка?
Приехала Зина (без жены Кирова). Остановилась в Зензиновке—считает, что там лучше, чем в Пузановке. Что же,—очень приятно.
У нас тут все идет по-старому: игра в городки, игра в кегли, еще раз игра в городки и т. д. Молотов успел уже дважды побывать у нас, а жена его, кажется, куда-то отлучилась. Пока все. Целую.
Иосиф
9/IХ.31
Там же, л. 52. Автограф.
Н. С. АЛЛИЛУЕВА И. В. СТАЛИНУ
Не позднее 12 сентября 1931 г.
18Здравствуй Иосиф.
Доехала хорошо. В Москве очень холодно, возможно, что мне после юга так показалось, но прохладно основательно.
Москва выглядит лучше, но местами похожа на женщину запудривающую свои недостатки, особенно во время дождя, когда после дождя краска стекает полосами. В общем, чтобы Москве дать настоящий желаемый вид требуются, конечно, не только эти меры и не эти возможности, но на данное время и это прогресс.
По пути меня огорчили те же кучи, которые нам попались по пути в Сочи на протяжении десятков верст, правда их несколько меньше, но именно несколько. Звонила Кирову, он решил выехать к тебе 12.IX, но только усиленно согласовывает средства сообщения. О Гротте он расскажет тебе все сам...
Целую. Надя
Там же, л. 53—58. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
14 сентября 1931 г.
Здравствуй, Татька?
Письмо получил. Хорошо, что научилась писать обстоятельные письма. Из твоего письма видно, что внешний облик Москвы начинает меняться к лучшему. Наконец-то!
“Рабочий техникум” по электротехнике получил. Пришли мне, Татька, “Рабочий техникум” по черной металлургии. Обязательно пришли (посмотри мою библиотеку—там найдешь).
В Сочи—ничего нового. Молотовы уехали. Говорят, что Калинин собирается в Сочи. Погода здесь пока хорошая, даже замечательная. Скучновато только.
Как ты поживаешь? Пусть Сатанка напишет мне что-нибудь. И Васька тоже. Продолжай “информировать”.
Целую.
Твой Иосиф
14/IХ—31 г.
P. S. Здоровье у меня поправляется. Медленно, но поправляется.
Там же, л. 59. Автограф.
И. В. СТАЛИН Н. С. АЛЛИЛУЕВОЙ
19 сентября 1931 г.
Здравствуй, Татька!
Получил письмо, книги.
Здесь погода пока хорошая. Я с Кировым проверили вчера ночью (в 12 ч.) температуру внизу на Пузановке и вверху, где я теперь живу. Получилась разница в 3 градуса реомюра в пользу новой дачи: оказалось, что при температуре внизу в 14 градусов реомюра (ночью в 12 ч.), наверху—17 с лишним градусов. Это значит, что у нас наверху такая же температура, как в Гаграх, и Сухуми.
Был раз (только раз?) на море. Купался. Очень хорошо? Думаю ходить и впредь. С Кировым провели время хорошо. Пока все. Целую кепко-ного.
Твои Иосиф
19/IХ—31
Там же, л. 60. Автограф.
Примечания:
1. Джугашвили Яков Иосифович (1908—1943)—сын Сталина от первого брака с Екатериной Сванидзе. Перед самой войной закончил Артакадемию РККА. С первых дней войны ушел на фронт. 16 июля 1941 г. старший лейтенант Джугашвили попал в плен к немцам и в 1943 г. погиб в концлагере Заксенхаузен
.Записка Сталина, адресованная Аллилуевой, относится, видимо, к тому периоду, когда после попытки самоубийства Яков уезжает' в Ленинград и живет там на квартире у С. Я. Аллилуева.
2. В июле—августе 1929 года Аллилуева вместе с мужем выезжала на отдых в Сочи. В конце августа вернулась в Москву для подготовки к вступительным экзаменам в Промышленную академию.
3. Ольга Евгеньевна Аллилуева (1875—1951)—мать Н. С. Аллилуевой.
4. Ковалев—зав. партийным отделом газеты “Правда”, с 10 июня 1929 года член редколлегии газеты, 28 июля 1929 года был избран секретарем партячейки газеты “Правда”.
1 сентября 1929 года “Правда” опубликовала подборку статей под общим заголовком “Направим действенную самокритику против извращений пролетарской линии партии, против конкретных проявлений правого уклона”, с подзаголовком “Коммунары Ленинграда, смелее развертывайте самокритику, бейте по конкретным проявлениям правого оппортунизма”. В одной из статей были приведены фамилии членов партии, пострадавших за критику и покончивших жизнь самоубийством.
5. Ярославский Е.М. (1878—1943)—в 1924—1934 гг. секретарь Партколлегии ЦКК. Одновременно член ряда партийных газет и журналов, в том числе газеты “Правда”.
6. Молотов В.М. (1890—1986)—в 1921—1930 гг. секретарь ЦК партии, s 1930—1941 гг председатель СНК СССР
7. 10 июня 1929 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление об упразднении института ответственного редактора “Правды”, а для руководства текущей работой в “Правде” было выделено бюро редакционной коллегии в составе Крумина, Попова Н. Н. и Ярославского. 17 июня 1929 года это постановление Политбюро было утверждено решением Пленума ЦК. 12 января 1931 года институт ответственного редактора “Правды” вновь восстановлен, а бюро редакции “Правды” упразднено.
8. 26 сентября 1929 года Политбюро ЦК ВКП(б) данный вопрос не рассматривало. Получив 22 сентября письмо Аллилуевой, Сталин вечером того же дня направил Молотову следующую шифротелеграмму “Молотову. Нельзя ли подождать с вопросом о Ковалеве в “Правде”. Неправильно превращать Ковалева в козла отпущения; Главная вина остается все же за бюро редколлегии. Ковалева не надо снимать с отдела партийной жизни: он его поставил неплохо, несмотря на инертность Крумина и противодействия Ульяновой. Сталин. 22/1Х. 22.30 г Сочи” (Ф. 45. Оп. 1. Д. 74. Л. 18).
9. Сталин, Молотов и Орджоникидзе обменялись телеграммами и письмами по публикации в “Правде” сентября 1929 г. По указанию Сталина было решено усилить контроль ЦК ВКП (б) над газетами. В письме к Орджоникидзе от 23 сентября 1929 года он еще раз подчеркнул:
“...3)Мне сообщают, что в “Правде” нашли, наконец, козла отпущения в лице молодого человека редколлегии Ковалева, на которого и решили, оказывается, взваливать всю вину за допущенную ошибку в отношении Ленинграда. Очень дешевый, но неправильный и небольшевистский способ исправления своих ошибок. Виновны прежде всего и больше всего члены бюро редколлегии, а не заведующий отделом партжизни Ковалев, которого я знаю как абсолютно дисциплинированного члена партии и который ни в косм случае не пропустил бы ни одной строчки насчет Ленинграда, если бы не имел молчаливого или прямого согласия кого-либо из членов Бюро” (Ф.45. Оп. 1. Д. 778. Л. 18—19).
10. Датировано по содержанию.
11. Не обнаружены.
12. В книге “Двадцать писем к другу” (М., 1990. С. 98) Светлана Аллилуева вспоминает, что вскоре после смерти матери “ушла от нас наша воспитательница Наталия Константиновна, чьи уроки немецкого языка, чтения, рисования я не забуду никогда. Сама ли она отказалась или ее выжили, не знаю, но весь ритм занятий был нарушен...”.
13. Томик—сын партийного и государственного деятеля Артема (Сергеева Ф.А.) (1883—1921).
14. Датировано по содержанию.
15. Речь идет о поездке Аллилуевой в июне—августе 1930 года в Карлсбад и затем к брату Павлу в Берлин. Сталин предлагает жене посылать письма с дипломатической почтой на имя Товстухи И. П. (1889—1935), работавшего в январе—июле 1930 года заведующим секретным отделом ЦК ВКП (б).
16. Речь идет о XVI съезде ВКП (б), проходившем с 26 июня по 13 июля 1930 года. Сталин выступил на съезде с политическим отчетом ЦК ВКП (б) 27 июня и с заключительным еловом 2 июля.
17. Сталин Василий Иосифович (1921—1962)—сын Сталина и Н. С. Аллилуевой, в 1938—1939 гг. учился в Качинской авиашколе, затем в 1940—1941 гг. на Липецких высших авиационных курсах. Участник Великой Отечественной войны, закончил войну командиром истребительной авиадивизии, совершил 27 боевых вылетов, сбил 2 самолета противника. В 1947—1952 гг. заместитель командующего, затем командующий ВВС Московского военного округа. Арестован 28.IV.53 г. и осужден 2.IX.55 г. Военной коллегией Верховного суда СССР к 8 годам лишения свободы за незаконное расходование, хищение и присвоение государственного имущества, а также “враждебные выпады и антисоветские клеветнические измышления в отношении руководителей КПСС и Советского государства”. Был освобожден досрочно в январе 1960 г., а в апреле того же года вновь водворен в тюрьму для дальнейшего отбытия наказания. Освобожден в апреле 1961 г. и направлен на постоянное жительство в г. Казань, где умер 19 марта 1962 г.
18. Датировано по содержанию.