|
Великие властители прошлого |
[ Частное определение / Боярское царство / Синклит / Царь Правды / "Царство террора?" / Новгородское дело / Яд аспида / Царь Борис: политический портрет ]
Именно эти люди вывели на авансцену истории новых временщиков. Момент был выбран психологически верно: шестнадцатилетний царь остался один на пепелище своей столицы, перед лицом мятежной толпы, среди коварных придворных, которым он не мог доверять. Неизвестно, что сделал Адашев, чтобы стать из простого постельничего близким советником государя, зато Сильвестр проявил себя в полной мере. Он появился на фоне пожара "с подъятым перстом, с видом пророка", напугал впечатлительного и набожного Иоанна Судом Божиим, "представил ему даже какие-то страшные видения, потряс душу и сердце, овладел воображением и умом юноши" (1). С этого времени царь оказался под неусыпной опекой Сильвестра. Тогда же к царю был "случайно" приближен Адашев. Два "разночинца", якобы невзначай встретившиеся у тропа, организовали дуумвират и стали править страной, подбирая помощников по своему вкусу. Но гордые Рюриковичи на этот раз спокойно взирали на пополнение администрации людьми незнатного происхождения.
Многие историки указывали на совпадение интересов "дуумвирата" и удельных князей, но считали, что это "противоестественное объединение" сложилось в результате случайных политических подвижек. По Валишевскому. Сильвестр и Адашев "после некоторых колебаний... примкнули к оппозиционному лагерю, где пытались составить свою группу, в которой присваивали руководящую роль. Они были предметом горячей защиты со стороны Курбского. Это устраняет сомнения в действительной политической роли Сильвестра и Адашева" (2). На самом деле все было проще. Выше упоминалось о старых связях временщиков с князем Владимиром Старицким и е Курбским. Эти аристократы были основными противниками державной политики Иоанна на протяжении многих лет. Новые любимцы царя не играли самостоятельной роли, но были послушными марионетками этих людей, о чем свидетельствует проводимая дуумвиратом политика.
Войдя во власть, Сильвестр оказался не смиренным иереем, а "ловким царедворцем с повадками пророка и претензиями на чудотворение" (3). Он и "подобный земному ангелу" (4) Адашев оттеснили на задний план важнейший орган государственной власти - Боярскую Думу. Властолюбцы поработали так обстоятельно, что с 1551 г. Дума прекратила проводить регулярные заседания (5). Реальную власть в стране все больше и больше забирала бывшая оппозиция, неожиданно превратившаяся в личный совет царя - "синклит" под номинальным главенством временщиков. С "легкой руки" Курбского этот совет известен в истории под южнорусским названием "Избранная Рада". В нее вошли представители высшей знати: князья Дм. Курлятов (Курлятев), А. Курбский. Воротынский, Одоевский, Серебряный, Горбатый, Шереметевы, Михаил, Владимир и Лев Морозовы, Семен Лобанов-Ростовский (6). "Без совещания с этими людьми Иван не только ничего не устраивал, но даже не смел мыслить. Сильвестр до такой степени напугал его, что Иван не делал шагу, не спросив у него совета; Сильвестр вмешивался даже в его супружеские отношения. При этом опекуны Ивана старались, по возможности, вести дело так, чтобы он не чувствовал тягости опеки и ему бы казалось, что он по-прежнему самодержавен" (7), - писал Костомаров. Синклит сумел ввести серьезные, в том числе и законодательные, ограничения самодержавной власти. Избранная Рада вела государственные дела втайне от царя; лишила Иоанна права жаловать боярский сан и присвоила это право себе; самовольно и в нарушение прежних законов раздавала звания и вотчины, покупая, таким образом, новых сторонников, наполняя ими администрацию и настраивая против царя (8).
Конечно, политическое положение Иоанна, особенно в первые годы правления дуумвирата, было весьма зависимым. Но Костомаров, без сомнения, преувеличивал, когда писал о том, что царь не смел и мыслить без ведома Сильвестра. Государь имел свой взгляд на сущность государственной власти и просто не спешил ознакомить с ним временщиков, не без основания опасаясь их сильных и многочисленных сторонников. Однако, и царь уже не был одинок. 8 сентября 1549 года ему был подан проект реформ И. С. Пересветова. Автор критиковал засилье бояр и отсутствие законности и выражал надежду, что "грозный и мудрый царь" будет управлять независимо от вельмож, на благо всего государства, а не касты аристократов (9). В противовес политике Сильвестра-Адашева, выражавшей интересы удельных князей, предложенные Пересветовым преобразования способствовали укреплению державы.
Таким образом, в начале 50-х годов XVI века Россия оказалась на политическом распутье. С одной стороны, Иоанн стремился к сохранению и укреплению сильного централизованного государства. Для этого царь использовал созданную им и его сподвижниками теорию самодержавной власти. По Платонову, самодержавие опиралось "на сознание народной массы, которая видела в царе... выразителя народного единства и символ национальной независимости" (10). В то же время эта власть независима "от каких бы то ни было частных авторитетов и сил в стране" (11). Исходя из этого, можно сказать, что самодержавная власть была одновременно демократической и абсолютной и выражала общенациональные интересы. Идеологии самодержавия противоречило мировоззрение удельных князей, пытавшихся установить в стране олигархическое правление, при котором царь был бы "первым среди равных". К чему приводит такая политическая конструкция, можно видеть на печальном примере Речи Посполитой, скончавшейся в результате раздела между Россией, Пруссией и Австрией. Победи в XVI веке боярская "точка зрения" и через 200 лет вместо Польши делили бы Русь. Иоанн, отвергая претензии удельных князей, уничтожая их вотчинные привилегии и законодательно ровняя их с поместным дворянством, защищал не право на личный произвол, а принцип единовластия как основание государственного порядка. Избранная Рада стремилась ограничить самодержавие не в пользу государственных учреждений (например, Думы, что было бы еще полбеды), а в пользу удельных князей, то есть вела антинациональную, сепаратистскую политику. В связи с этим Платонов делает вывод: "Нет сомнения, что "Избранная Рада" пыталась захватить правление в свои руки и укрепить свое влияние на дела рядом постановлений и обычаев, неудобных для московских самодержцев. Она вела княжескую политику и должна была прийти в острое столкновение с государем, которое и началось в 1553 г." (12).
Иоанн мужал, набирался житейского и государственного опыта. В октябре 1552 года он стал отцом и, одновременно, победителем Казанского ханства. Тогда же он впервые ослушался временщиков, пытавшихся задержать его на всю зиму в разоренной Казани, вдали от столицы и новорожденного сына.
В марте 1553 г. вернувшийся против воли "синклита" в Москву Иоанн неожиданно заболел, причем настолько серьезно, что, придя в сознание после первого пристуна болезни, потребовал немедленно принести присягу наследнику. Десять из двенадцати членов верной Боярской Думы присягнули безоговорочно. Однако, "Избранная Рада" высказалась за воцарение двоюродного брата царя - князя Владимира Андреевича Старицкого (13). Многие бояре, сказавшись больными, вовсе не пришли во дворец, другие прямо отказались присягнуть младенцу-царевичу. Во главе "отказчиков" стоял Владимир Старицкий (14), и открыто перешедшие на его сторону князья П. Щенятев, И. И. Пронский. С. Лобанов-Ростовский. Д. И. Немой, И. М. Шуйский, П. С. Серебряный, С. Микулинский и братья Булгаковы (15). Заодно с мятежниками оказался и отец временщика Федор Адашсв. Умирающий Иоанн с горечью видел, что повторяется трагедия его раннего детства. Как некогда сам Грозный, его сын Дмитрий может остаться сиротой среди враждебного боярского окружения, ему угрожает сильный соперник - князь Владимир, который ни перед чем не остановится в борьбе за престол Царь обращается за поддержкой к "добродетельному" Сильвестру и "ангелоподобному" Адашеву, но тщетно. Временщики, хотя и присягнули законному наследнику, по в боярских спорах у изголовья больного царя соблюдали молчаливый нейтралитет. А мятежники уже строили планы конкретных действий. Сам Старицкий князь и его мать, княгиня Ефросиния, собрали в Москве своих служилых людей и "детей боярских" и начали срочно выплачивать им жалованье, "подкупая вельмож и воинов на измену" (16). Верные царю бояре заняли оборону у дверей, за которыми лежал государь. Противостояние достигло апогея. Царь умолял преданных ему князей Мстиславского и Воротынского в случае его смерти спасти наследника любой ценой, даже, если понадобится, бежать с ним за рубеж.
К утру кризис миновал и царь почувствовал себя лучше. Число сторонников маленького царевича сразу заметно увеличилось. Владимир Андреевич прекратил вербовку наемников и поспешил во дворец "все объяснить" брату, Охрана остановила его у дверей. Вчерашние союзники благоразумно молчали, Только старый друг Сильвестр встал на защиту неудачливого претендента на престол. Остальные замерли в ожидании грозы. Но выздоровевший царь всех простил, считая месть чувством, недостойным монарха, а многие отступники вскоре даже получили повышение по службе (17). Большинство историков считают, что царь затаил в душе злобу и более десяти лет ждал отмщения. На это можно возразить, что у Грозного были поводы для мести намного раньше.
Летом 1554 года попытался бежать в Литву, но был схвачен князь С. Лобанов-Ростовский, активный участник всевозможных политических интриг и видный член "Избранной Рады". Он сам и вся его обширная родня - князья Ростовские. Лобановы и Приимковы - собирались отдаться в подданство польскому королю и вступили с ним в переписку, чтобы обсудить условия измены (18). Сначала князь Семен пытался отговориться своим "скудоумством". но, в конце концов, признался, что "как и многие бояре был против присяги царевичу Дмитрию и за то, чтобы наследником престола стал Владимир Андреевич. Бежать же надумал, так как испугался, что не .удастся "это дело укрыть" (19).
Если бы царю нужен был повод, чтобы разделаться с ослушниками, то лучшего и искать не стоило: на следствии были названы все имена и раскрыты все обстоятельства дела. Тем более что незадолго до этого умер при очень загадочных обстоятельствах маленький Димитрий. Потеря первенца могла пробудить в сердце Иоанна "дремлющую" месть. Будучи таким "жестоким тираном", каким пытаются его представить, что сделал бы Грозный со злоумышленниками? Как отомстил бы он изменнику Ростовскому? И даже вообразить невозможно ужасные подробности той казни, какой удостоил бы царь своего коварного брата!
Казнить Лобанова-Ростовского государь имел законное право: боярский суд приговорил перебежчика к смерти (20). Но реальный, не книжный Иоанн был милосерден. Он помиловал провинившегося князя и отправил не на плаху, а в Белоозеро - место ссылки знатных особ, где они могли неплохо устроиться, жить с семьями и множеством слуг, как. например, жил князь Владимир Воротынский (21). Остальные участники заговора не испытали никаких неприятностей и остались на своих высоких постах. Двоюродного брата, князя Старицкого, царь не только не покарал, по и в сердце своем не затаил ничего против него, что лучите всего подтверждается следующим фактом: в 1554 году Иоанн составил завещание, по которому Владимир Андреевич назначался, в случае смерти государя, правителем при малолетнем наследнике престола (22). Мы видим, что прощение было полным и безоговорочным - царь доверял покаявшемуся брату самое цепное из того, что имел: престол и наследника. Но Сильвестр и Адашев уже никогда не вернули расположения государя.
Вопреки заверениям многих историков, временщики не были бескорыстными радетелями о народном благоденствии. Их ставленники по всей Руси обложили посадских людей такими поборами и штрафами, что народ не выдержал и повсеместно взбунтовался. Правительство реформаторов ответило репрессиями. В 1554-1555 годы в Москве состоялись массовые казни тех. кто посмел возмущаться "оскудением жизни". Но в следующем году беспорядки с новой силой вспыхнули в Новгороде, Владимире. Рязани и других крупных городах. Были убиты многие правительственные чиновники (23).
Не с лучшей стороны дуумвират проявил себя на дипломатическом поприще. В 1557-1558 гг. Сильвестр и Адашев усиленно подталкивали царя к войне с Крымским ханством, что означало в перспективе столкновение с находившейся в расцвете сил Турецкой империей. Через 150 лет Петр I в подобной ситуации потерпел сокрушительное поражение и был вынужден подписать позорный Пругский мир (1711 г.) Иоанн понимал всю опасность войны с Крымом, который был естественной крепостью, окруженной морскими заливами и безводными степями. Кроме того, даже в самых тяжелых обстоятельствах крымские ханы всегда могли рассчитывать на помощь Стамбула. Недаром Екатерина II, прежде чем присоединить Крым к России, добилась его освобождения от турецкого протектората. Но Адашев не желал ожидать 200 лет и взял политический курс на немедленное присоединение Тавриды. Для выполнения этой задачи на русскую службу был принят польский авантюрист князь Вишневецкий. При этом только благоразумие Грозного помогло избежать столкновения с королем Сигизмундом: царь не принял преподнесенных ему "в подарок" польских владений Вишневецкого. Новый подданный Иоанна совместно с Данилой Адашевым, братом временщика, совершил набег на Крым, раздразнив будущего разорителя Москвы Девлет-Гирея (24). В то же время сам Алексей Адашев фактически сорвал переговоры с представителями Ливонского Ордена, что привело к началу военных действий в Прибалтике (25). Россия оказалась втянутой в войну на два фронта, чего так стремился избежать Иоанн. Мало того, в разгар наступления в Ливонии Адашев заключает с Орденом перемирие, за время которого рыцари успевают договориться с Польшей. В результате "блистательной" дипломатии Адашева Россия встретила 1560 год в окружении врагов: Крыма, Польши, Литвы, Ливонии и Швеции.
Неудачи "Избранной Рады" во внешней и внутренней политике, превышение Адашевым своих полномочий в сношениях с иностранными государствами и его открытое неподчинение царской воле были важнейшими причинами падения временщиков (26). Но были и другие. В конце 1559 года царь собрался с больной женой на богомолье. Сильвестр, как обычно, стал препятствовать поездке царской семьи по монастырям. Тогда произошло решительное столкновение, подробности которого неизвестны (27). Тринадцатилетнее правление дуумвирата близилось к концу. В июле 1560 года А. Адашев был послан в Ливонию третьим воеводой Большого полка. Для честолюбца это была ссылка. Сильвестр "добровольно" удалился в Белозерский монастырь.
Однако, последний акт драмы был еще впереди. Седьмого августа 1560 года, после длившейся девять месяцев болезни, скончалась любимая всеми, кроме ненавидевших ее Сильвестра и Адашева, царица Анастасия. Под подозрение попали временщики и княгиня Ефросиния Старицкая (28). Для рассмотрения дела был созван специальный собор бояр и духовных лиц. "Произведенное дознание показало, что нити заговора тянутся к опальным вельможам - Адашеву и Сильвестру. Смерть царицы, по замыслу отравителей, должна была положить конец высокому положению при дворе ее братьев (Захарьиных), в которых видели опасных конкурентов в борьбе за власть. И снова Иоанн пощадил жизнь заговорщиков. Сильвестр был сослан в Соловки, а Алексей Адашев взят под стражу в Дерпте, где и умер вскоре естественной смертью от горячки, лишив будущих историков возможности лишний раз позлословить о "терроре" и "жестокости" царя" (29).
|
© 2000-2003 Великие властители прошлого | webmaster |